Публицистика 11. Михаил Путник. Методика объективной оценки сетературного текста. Эссе
Общие положения.
Данный текст используется
в качестве справочника при анализе
подробных критических разборов
сетературных текстов
ВМЕСТО ЭПИГРАФА:
«…Берестяные грамоты были привычным
элементом новгородского средневекового
быта. Новгородцы постоянно писали и
читали письма, рвали их и выбрасывали,
как мы сейчас рвем и выбрасываем ненужные
или использованные бумаги...»
Почему – «вместо»?
Потому, что эти строки характеризуют,
да и то не полностью, всего лишь
эмоциональную окраску идеи данного
текста: «…Впрочем, словам ты этим тоже
не придавай значения…». Не более того.
Тогда почему «вместо,
именно, эпиграфа»? Для чего так издалека
начинать? Еще одна цитата: «…Не
забывайтесь, Штирлиц! Мне лучше знать,
с чего начинать!..» Разговор у нас такой.
Особенный. Дьявол прячется в деталях.
А проблематика рассматриваемого вопроса
– вся, без остатка, создана именно
невниманием к деталям, демонстративным
пренебрежением к деталям, устранением
деталей как класса.
Современное состояние
вопроса рецензирования сетературных
текстов может быть очень точно и емко
охарактеризовано одним единственным,
но очень сочным словом – «ритуал». В
«Оракуле» периодически печатается
подборка статей на тему роли и места
ритуалов в человеческом сообществе.
Сие избавляет меня от необходимости
подробного и нудного изложения
общеизвестных, в общем-то, положений.
Кому интересно – «ищите и обрящете».
Ограничусь всего двумя предложениями:
«…Какими бы ни были ритуалы, их главная
цель всегда одна – коммуникация, общение
между человеком и человеком, между
людьми и богами. Даже если кто-то
придумывает ритуал лично для себя и
выполняет его строго в одиночестве…».
Подавляющее число рецензий вовсе не
преследуют целей, хотя бы мало-мальски
связанных с информативностью, у них
совершенно иное поле целеполагания,
никоим образом не связанное ни с
механизмами, ни с сутью оценки. Именно
поэтому любые попытки оценить качество
рецензий наталкиваются на бурю
негодования. Ритуалу не нужны объективные
критерии оценки его (ритуала) эффективности,
он сам по себе самоцель, и ни в какой
дополнительной трактовке эффективности
не нуждается.
Сие вовсе не следствие
только лишь подробного изучения указанной
выше подборки статей, мой собственный
опыт не просто глаголет – вопиет о том
же. Многочисленные диалоги на трех
сетературных узлах заканчивались как
раз именно утверждением о величии
ритуала как такового, о самоценности
коммуникативной составляющей: от «а
без цифр и всяких умных слов – оно
прикольнее» до «от этих заумных
мудрствований толку никакого нет,
элементарно хочется нормального, живого
человеческого общения».
Да кто же против, Братья
и Сестры? Общайтесь. Упаси Господь
препятствовать. Тем более, что общение
по сегодняшним временам весьма ценная
разновидность удовольствия. Вот только
термин «рецензия» надо бы убрать со
сцены. Для порядка. Чтобы самого себя
не обманывать. И всяческие литобъединения
«рецензентов» переименовать в «Бюро
ритуальных услуг». И никаких проблем.
А, возвращаясь к бересте,
можно сказать, что современное состояние
всплеска сетературы весьма сходно с
ситуацией развития письменности в
Новгородской республике. Очень много
параллелей. Так уж устроено стадо Божье,
что доступность взывает, всегда и прежде
всего, к темным сторонам души. Как любит
повторять живущий ныне классик, - «это
ум у нас медленный, а «соображалка»
очень даже быстрая».
Впрочем, было бы верхом
наивности полагать, что подобная ситуация
продлится вечно. События «берестяная
вольница» и «новгородский погром» - не
так уж и далеко разнесены по оси истории.
Сия своенравная дама не знает понятия
«постоянный градиент», за любым минимумом
с неизбежностью восхода солнца появляется
максимум, а после оного – с неизбежностью
того же восхода – кривая любого процесса
изгибается подобием снежной горки, с
теми же эксплуатационными характеристиками.
Не видит этого либо слепой, либо тот,
кто сознательно именно не хочет видеть.
Мы уже давно «засиделись
в девках» нерегламентированной свободы,
уже, видимо, пора официально оформить
вполне устоявшиеся отношения. «Мы», в
данном случае, - это те, кто не хочет,
раскачивая корыто «берестяной вольницы»,
выплеснуть вместе с грязной водой и
ребенка.
Я взял на себя труд
проанализировать объективно, без
личностной окраски максимально возможное
число текстов авторов ЛитПричала. Сие
– всего лишь продолжение той работы,
что начиналась пять-шесть лет тому на
Стихире, ЛитКонкурсе и ЛитСовете.
И полагаюсь я вовсе не
на уникальную, Богом данную, беспристрастность
и честность. Я слаб, как и любой другой
человек, и мою объективность запросто
можно купить. И вовсе не обязательно
для этого озадачиваться калькуляцией
материальных благ, вполне достаточным
может оказаться понимание, сопереживание,
либо – желание плечом к плечу доказывать
Истину кулаками. Тем более, что, повторюсь,
излишней щепетильностью не отягощен.
И все же. Существует
объективность и объективность – это
две большие разницы, как говорят в
Одессе. Даже Господь Бог не беспристрастен,
Десять Заповедей – прямое тому
доказательство. Мои чаяния на возможность
существования некой достаточной для
практических целей объективности
основываются на том, что я вполне
конкретно и четко формулирую целевую
установку процесса рецензирования, а
именно: информативность.
Могут существовать и
иные системы координат целеполагания,
- это кому как нравится. Но, и что весьма
существенно, в таком случае я воспользуюсь
своим правом потребовать снять с хоругвей
оценивающего сам термин «рецензия». Не
надо путать Божий дар с яичницей. Хотите
участия, поддержки, созвучия душ, либо,
наоборот, конструктивной критики
идеологической, социальной и прочей
подоплеки процесса общения с Музой –
да флаг Вам в руки. Только не называйте
собеседника рецензентом, беседуйте
«без чинов».
И не гордыня во мне
злобствует, и не ложным образом
интерпретированный опыт, не стоит
хвататься за топор негодования. Дабы
не повторяться через каждый абзац, скажу
один раз, но громко: из любого правила
существуют исключения, из любого, на то
они и правила, чтобы лишь подтверждаться
редкими исключениями. Ибо существуют
статистически значимые формулировки,
тезисы и выводы, определяющие
самостоятельную суть процессов и
явлений, не зависящую от субъективизма
наблюдателя, а существуют исключения,
не обладающие свойством статистической
значимости, и, стало быть, не имеющие к
характеристике рассматриваемого
процесса никакого отношения. Или, мягче,
отражающие отношение этого самого
наблюдателя к сути процесса. Тут важно
определиться, что Вам важнее: результат
познания, либо Ваши эмоции в процессе
познания. Каждому свое.
В чём суть методики
Альтова?
Ежели кратко, то – оная
методика лишена недостатков «обычных»,
стандартных методов рецензирования:
Ибо все оные, вне зависимости от категории,
грешат рядом существенных недостатков,
а именно:
1. Отсутствие четкой
формулировки темы и идеи текста.
Сие, свое видение,
подразумевается, трактуется в ряде
косвенных замечаний, реплик и фраз. Но
отсутствие четкой формулировки ставит
автора по отношению к рецензенту ,
окончательно и бесповоротно, в весьма
невыгодную позицию. Прием «ну, Вы
понимаете, что я хочу сказать…» - сродни
удару ножом в спину. Сказать «не понимаю»
- значит выставить себя дураком, «понимаю»
- и остаться в том же состоянии
«догадывания», информативность коего
– чистое zero. Еще хуже откровенность
сомнений рецензента в своих способностях
зафиксировать тематичекую направленность
или форму текста, а также обороты вроде
«тема - вполне-е-е» (либо «тема не блещет»,
знак - не суть важно). На подобные
замечания, да еще поданные в виде
вступления, автор вполне вправе
отреагировать следующим образом: «О
какой теме идет речь, милейший? Вы разве
ее сформулировали?»
Сие вовсе не мелочные
придирки. Профессионализм рецензента
выражается, помимо прочего, и в усвоении
элементарных технических приемов.
Способность четко очерчивать предметные
области и формулировать претензии –
не самый последний из них. Для сомневающихся
предложу следующее упражнение: берете,
наугад, десять текстов и формулируете
для каждого тему и идею, но так, чтобы
не услышать в ответ «Чего? Что за фуфло
ты мне несешь, родной? Да ты меня в упор
не понял!». Не такое уж и простое действо.
Уверяю Вас.
Надо отдать должное
мудрости Петра Первого с его указом о
высказываниях в Сенате: «…Дабы дурь
каждого – видна была». Заметьте –
каждого. Ситуация «Учитель – Ученик»
в контексте рецензирования – вообще
вне досягаемости индекса информативности.
При обращении к авторитетам (мнимым
либо истинным, не суть важно) восприятие
оценки никогда не определяется
соответствующим посылом. В качестве
иллюстрации – диалог из знаменитого
фильма «Неподдающиеся»:
- Она назвала тебя
дураком.
- Что, вот так прямо и
сказала – «дурак»?
- Ну, не «дурак», «дурачок».
Какая разница?
- О-о-о, разница –
огромная…
2. Отсутствие четкой
границы между личным отношением
рецензента и формальными претензиями
к формальным недостаткам.
Речь даже не о том, что
в самой структуре рецензии личностные
оценки запросто перемежаются с сухой
констатацией проколов, что называется.
«по учебнику», хотя и это, само по себе,
свидетельство всего лишь неряшливости
изложения, а не утонченности стиля. Я,
к примеру, в данный конкретный момент
использую сей прием вполне осознанно.
Не только для того, чтобы можно было, не
отвлекаясь на тест конкретной рецензии,
убедиться в справедливости высказанного
утверждения. Отнюдь не только. Мне это
просто нравится. Так же как и большинству
«рецензентов». Ну, еще бы – глаголить
истину в последней инстанции, опираясь
на безусловный авторитет громких имен,
расхожих цитат и т.п., по-отечески
похлопывая открывшего от благоговения
рот начинающего литератора по плечу –
разве это может не нравится.
Но я не об этом. Хотя,
повторюсь, даже формально чередование
субъективного и объективного, пусть
«относительно объективного», вызывает
сумбур восприятия: что «мог выдумать
или придумать», а что «так и есть, не
придерешься», что «можно списать на
эмоциональность», а что «стоит взять
на заметку, ибо и крыть-то нечем». Кроме
чисто технической несуразицы, существует
несуразица, если хотите, философская.
Фразы вроде «казалось бы…», «единственный
этот аспект…», «только эта фраза…»,
«безусловно, …, но - …», «как-то не
верится…», «я думаю…» и т.д. и т.п. ,
вполне закономерно и вполне обоснованно
вызывают у автора тривиальнейшую
реакцию: «…Ах, вы думали? Вы, значит,
иногда думаете? Вы мыслитель. Как ваша
фамилия, мыслитель? Спиноза? Жан-Жак
Руссо? Марк Аврелий?...» Да какая кому
разница, что кому кажется? Креститься
надо, если уж на то пошло. Почему для
автора справедливо утверждение о
мытарствах, в которых «…изводишь единого
слова ради тысячи тонн словесной руды…»,
а рецензент свободен от сего ограничения?.
И даже более того, волен употреблять
подобные цитаты, как свидетельство
своей близости к литературному Олимпу,
при полном пренебрежении к структуре
«собственного словесного ресурса»,
оказывающегося при ближайшем рассмотрении
чистой воды полуфабрикатом, который
еще изводить и изводить.
3. Отсутствие четкой
границы между оценками содержательной
части текста и техники его же (текста)
исполнения.
Здесь – масса изобретений.
Что называется - кто во что горазд. Дабы
не быть неверно понятым, приведу несколько
возможных уровней оценивания конкретного
текста:
- цензурные соображения
(в данном случае – весьма широко
понимаемые, применительно к идеалам,
вкусам и пристрастиям конкретного
рецензента);
- стилистика изложения
материала;
- достоверность фабулы,
сюжета;
- техника оформления
диалогов, «натурных» сцен;
- ритмика;
- грамотность;
- и т.д. и т.п.
Список – не полный. Его
можно продолжить. А допустимость таких
словесных взбрыков, как «масса» и
«горазд» определяется числом сочетаний
элементов указанного списка. Есть в
математике такой раздел – комбинаторика,
а в нем – формулы, позволяющие подсчитать
количество возможных групп и объем
возможных характеристик указанных
групп для любого заранее заданного
перечня элементов. Этот объем ужасен.
Неудобоварим. Мастодонтален. Ни о какой
упорядоченности, в принципе, не может
быть и речи. Тем более, что элементы в
приведенном списке не равновесны,
обладают разной степенью обоснованности
и взаимовлияния. В итоге: чехарда от
морали к пунктуации, от достоверности
к стилистике, от структурной целостности
к технике, например, стихосложения.
Господин Оккам с его знаменитым режущим
инструментом уподоблен вентилятору в
его последнем прибежище, как ни
кощунственно сие звучит.
Но даже не это самое
неприятное в данном конкретном аспекте.
Сущности не просто плодятся сверх
необходимости, они (сущности) интегрируются
в некое подобие системы, формирующей
не просто схему оценки, а подход, метод.
И теперь уже эти подходы и методы вступают
в противоречие друг с другом, плодят
новые сущности, надситуационные, с
претензией на систематику, на обоснованность
системообразующих факторов.
И все это – не просто
при конечности исходного перечня, а при
его вполне разумной ограниченности.
С учетом указанных
параметров и всех приведенных выше
измышлений предлагается оценивать
сетературный текст по двенадцати
показателям:
***1. Привязка к предметной
области:
- трактовка темы;
- трактовка идеи.
***2. Оценка содержательной
части произведения и впечатления,
произведенного на читателя:
- субъективный фактор
("нравится - не нравится");
- художественная
ценность;
- человековедческая
ценность;
- убедительность;
- новизна.
***3. Оценка техники
исполнения произведения:
- грамотность;
- корректность;
- адекватность;
- ритмичность;
- целостность.
Каждый из указанных
пунктов подробно рассмотрен в рамках
своего «куска» справочных материалов:
Идея и Тема текста
Субъективный фактор
("нравится - не нравится")
Художественная ценность
Убедительность
Человековедческая
ценность
Новизна
на следующих страницах "Публицистика"
Методика ориентирована
на использование именно в среде
сетературных сообществ, ибо «вручную»
составление подобных рецензий весьма
трудоемкое занятие. Сие – трудоемкость
– и есть единственный фактор, препятствующий
ее (методики) повсеместному использованию.
Интернет переводит вопрос из плоскости
возможности в плоскость доступной
практически каждому посетителю
литературного сайта реализации.
Мало выставить оценку,
ее надо обосновать. Два-три , может быть,
три-пять предложений. Но, и это обязательное
условие, без соблюдения которого методика
теряет смысл, с указанием ссылки на
пример (на иное произведение, на автора,
на цитату, на книгу и т.п.). Возможности
современных, общедоступных, поисковых
систем в данном вопросе не просто
достаточны, они (эти возможности) заведомо
излишни. Yandex, Google. Mail и т.п. позволяют
получить выдержки из любой энциклопедии,
словаря, аналитического исследования,
закона, ленты новостей и т.д. и т.п.
В течение нескольких
минут можно получить текст любого
литературного произведения, сборника
стихов. В течение тех же нескольких
минут можно узнать мнение по спорным
вопросам светил литературоведения и
критиков, получить перечень авторитетов
в этой области, мнения (при необходимости)
иных деятелей искусства, политиков, и
т.д. и т.п. В течение тех же нескольких
минут можно получить, при наличии готовой
рецензии, представление и о рецензенте.
Если нет навыка в решении
подобных поисковых задач, он (навык)
формируется за считанные дни путем
использования весьма простых справочных
материалов.
И последнее - из области
"Общих положений".
Дело в том, что
первоначально Альтов оценивал только
"бумажные" тексты, то есть
произведения, уже прошедшие горнило
редакторской правки и редакционного
совета. Что вполне естественно, ибо
методике - уже больше четверти века.
С учетом внесенных
изменений появилась возможность
оценивать даже неграмотные, некорректные
и неадекватные тексты. Иными словами,
заготовки литературных произведений.
Однако в самой первоначальной методике,
методике Альтова, заложено весьма
серьезное ограничение, обойти которое
не представляется возможным ни при
каких правках, а, именно, - условие трех
«НЕТ».
Три параметра и три
отрицательных ответа.
О чем речь? О весьма
существенных с точки зрения возможности
оценивания особенностях сетературного
текста – о весьма высокой вероятности
существования текста «ни о чем»,
созданного «на бегу, потехи ради». Альтов
не предполагал, что необходимо уделять
внимание вопросам локализации темы и
идеи произведения, ибо таковых текстов
к оценке предъявлено быть не могло по
определению. Тема и идея могли быть
вымученными, идеологически зашоренными,
пропагандистски настроенными (и т.д. и
т.п.), но они (и тема и идея) присутствовали
в обязательном порядке. То же самое
можно сказать и о казусе - если и не
полного плагиата, то уж полнейшего
подражательства.
Итак, три параметра и
три отрицательных ответа.
Параметр 1. Текст должен
быть внутренне непротиворечивым.
Если выдвигается некое
утверждение, гипотеза и т.п., они должны
быть либо доказаны в той степени, что
станут понятны читателю, либо автор
должен «имитировать» доказательность
процесса и емкость смысловой базы
настолько, чтобы читатель «спасовал»
перед обилием непонятных аргументов.
Но «спасовал» сам, признав либо свою
неподготовленность в предметном плане,
либо устав от разбирательств «хитросплетений
логики автора». Должен быть получен
(однозначно) отрицательный ответ для
следующего тезиса: «Абстрактность
утверждений, гипотез и доказательной
базы, не подтвержденных либо структурной
и смысловой организацией текста, либо
набором прямых аргументов».
Параметр 2. Текст должен
быть гарантированно информативным.
То есть, кроме чистых
знаний (данных), текст должен содержать
хотя бы гран смысла в следующих предметных
плоскостях:
- философия, религия,
теософия и т. п.;
- социология, психология
и т. п.;
- этика, традиции, нравы
и т. п.;
- эстетика, чувство
прекрасного и т. п.;
- эвристика, эзотерика
и т. п.
Не обязательно во всех
плоскостях, но обязательно хотя бы гран,
хотя бы в одной. Должен быть получен
(однозначно) отрицательный ответ для
следующего тезиса: «Чисто условная тема
(идея), ничем не обоснованная, о человеке
(обществе) сказано уже известное, никаких
новых ощущений, отличных от бытовой
повседневности, пусть и в различных ее
проявлениях».
Параметр 3. Текст должен
быть авторским.
Речь не о плагиате, не
о случайных совпадениях, не о дословности
или "недословности" дублирования
и т.п. Должен быть получен (однозначно)
отрицательный ответ для следующего
тезиса: «Тема и идея использованы
повторно "одно к одному" или
перекрываются более ранней и более
полной реализацией (в другом произведении,
в целом ряде произведений)».
В заключение - повторюсь:
"...каждый из указанных выше пунктов
методики подробно рассмотрен в рамках
своего «куска» справочных материалов..."
***
Так что, вот - примерно
- вот так вот. В таком, вот, разрезе. (Продолжение на следующих страницах "Публицистика")