Intro

Ловцы людей ныряют в душу

К Поэту Дьявольской Зари

Растут бессмертные чинуши

У незахлопнутой двери

Большая Ночь сверкнула Страхом

Во всех подземных небесах

Я н и к о г д а

Не верю свахам

Земля стоит на трёх Шутах!

я ницшеанствующий лузер

я фрейданутое село

я укроиномовний бльюзер

я мировое западло

я внеземной исток шансона

я развлекательный расстрел

я жизнерадостная зона

я дядя маша не у дел

Вячеслав Пасенюк

КУБОМЕТР ПУСТОТЫ

И нисколько не обязательно

что-то творить,

сочинять; достаточно просто жить и

свидетельствовать,

как сочиняет кто-то другой.

Жить и быть его

вдохновенным ценителем.

Жить и знать, что у вас бездна

общего, в частности вечность и речь.

Саша Соколов

КУБОМЕТР ПУСТОТЫ

Не год и не два накапливалась эта «всякая всячина»: беглыми записями на обрывках, клочках, на полях книг и журналов, вырезалось, подчёркивалось, стало наслаиваться, перерастать умозримые пределы, требовать, наконец, выхода…Оставалось: либо вытряхнуть, выкинуть, не вчитываясь; либо как-то разложить, увязать, более или менее упорядочить, подготовить к печати. Откуда вышло – туда и возвращается.

Искать последовательность тут – навряд ли занятие продуктивное, но некая красная нить всё-таки прохватывает части и частицы этого вороха, «кучи малой»: все вздохи об одном и том же.

Накопленные материальцы не хотят выстраиваться в затылок, ждать своей очереди, как и положено в наших родимых реалиях, - нет, лезут толпой, норовят по головам. Так что не обессудьте: стройности в изложении, оправданности планом, целью и проч. не будет. А будет другое: вихры, махры, клочья, фразы врастопырку, вопросы без ответов, ответы без вопросов, - поток бессознания, одним словом.

Вячеслав Пасенюк

КУБОМЕТР ПУСТОТЫ. Продолжение

Ион Друцэ: «Опустошение слов привело не только к опустошению духа. Из-за него мы оказались в тисках социального и политического паралича, ибо ни до чего не можем договориться. Да и как достичь согласия, если я, говоря одно, подразумеваю совсем другое; ты, слушая меня, из того, что я подразумеваю, вычисляешь уже третье, он, присутствуя при нашей беседе, думает, что мы оба дурынды, и он останется при своих убеждениях, а убеждений у него никаких нету, так что, хотя нас всего трое и говорим мы как будто на одном и том же языке, во веки веков не свести нам концы с концами…Невозможность достигнуть общественного согласия заставляет выбрасывать в обиход всё новые и новые понятия, словосочетания в надежде хоть до чего-нибудь договориться. Увеличение лингвистической массы не только нарушает психическое равновесие, но приводит к некоему поэтическому зуду, при котором каждому хочется как можно больше сказать. Выговориться любой ценой – хоть кривыми, хоть извращёнными, хоть ничего не значащими словами. Конечно, слово для нас уже не Бог, оно стало для нас наркотиком. Беспомощное общество, извергающее немыслимое количество слов в минуту, - это то, чего, в сущности, так долго и так упорно добивались бесы…» Ну вот, а я-то, грешным делом, думал, что мрачнее меня никто не смотрит на слова, переставшие быть вещими, и на речи, переставшие быть пророческими.

Вячеслав Пасенюк

КУБОМЕТР ПУСТОТЫ. Продолжение

Пришла и такая пора, когда слово «поэт» стало маленьким, заурядным, перестало что-либо значить, потеряло вес, вкус, цвет. Поэтов развелось именно как собак нерезаных. Или – как грибов перед войною. Так что само обозначение «поэт» теперь вполне обиходное, ни к чему серьёзному не обязывающее. Леон де Грейфф: «А ныне мещанское время нищанья, поэзия денежного стихоплёта! Мы служим вассалами нефти и салу, нам лучшая нота – хрустенье банкнота…» Не всё в этой цитатке стыкуется на все сто с нашей конкретной ситуацией, ну да каждый может подредактировать: чего он вассал и какая нота для него лучшая.

Нам кажется, что мы есть, как есть наши союзы, книги и проч. А нас – нет.

Вячеслав Пасенюк

КУБОМЕТР ПУСТОТЫ. Окончание

Три постскриптума (для этой части затянувшегося излияния). Голос из 18 века: «Пасутся стихачи, как овцы во стадах, творцы сии в печах стихов сжигают кучи, на воздух от того исходят вредны тучи и затмевают тем сияние небес». Из первой трети 20 века: «Нет на прорву карантина, мандолинят из-под стен: тара-тина, тара-тина,тэн». И Станислав Ежи Лец: «Теперь, в словесном потопе, кто знаем цену словам? Только девчонка на почте, в окошке «Приём телеграмм».

Вячеслав Пасенюк

ЖИЗНЬ КАК ФОКУС,

СМЕРТЬ КАК ПРОИЗВЕДЕНИЕ

"Что означает: от двоих нельзя убежать, двоих нельзя догнать?

От смерти невозможно убежать и от старости, а молодость и жизнь невозможно догнать”. Из "Беседы трёх святителей”.

Но прежде надо родиться. Многие хотели, да не всем судилось. А в чём смысла всё-таки больше – в рождении, в жизни или в смерти?

У В. Пьецуха читаем: "Смысл жизни – выдумка чисто русская; мы его выдумали по той же самой причине, по какой азиаты выдумали буддизм, - надо полагать, от нехватки предметов первой необходимости. Вот одиннадцать двенадцатых населения земного шара ни о каком смысле жизни слыхом не слыхивали и...прекрасно себя чувствуют”.

Вячеслав Пасенюк

ЖИЗНЬ КАК ФОКУС,

СМЕРТЬ КАК ПРОИЗВЕДЕНИЕ. Продолжение

Ну, одной выдержкой меньше, одной больше – это ли обстоятельство является решающим в бесконечном собеседовании того и этого света, той и этой тьмы?

Пит и Петруха

Не люблю питбулей, эту помесь крысы с поросёнком. А Пит укрепил в этой нелюбви весь наш двор, во всём остальном не такой уж и дружный. Кобель был такой же придурошный, как и его хозяин, "новый русский" средней руки и отвратной морды. Старушки плевались при виде хозяина, а кошатники при виде Пита, который извёл во дворе всех кошек; и даже воробьи с воронами старались облетать мусорник за гаражами стороной. Единственное, за что буля ещё терпели - пёс пугал взрослых, но никогда не трогал детей, хоть это и несвойственно его породе: во всяком злодее отыщется и хорошая черта.

Новогодняя история

Эта новогодняя история могла закончиться совсем по-другому, но как и все новогодние истории, закончилась счастливо. Мне рассказывал её покойный ныне друг о своём дяде, Юрии Юрьевиче. Уточнять подробности уже не у кого, поэтому может быть, что что-то было и не совсем так, но в общих чертах история правдива.

Понеслась душа в рай...

Умер в селе старый священник, наставлявший мирян на путь истинный лет эдак пятьдесят, а то и поболее. Прислали из епархии нового. И вскоре пошли на него жалобы: не пускает-де новый батюшка души грешные в рай.

Уши

Жил-был один хороший футбольный вратарь. Аматор, конечно. Ни в одну профессиональную команду медкомиссия не пропускала. По причине полного отсутствия ушей. Нет, с детства-то уши были, как и у всех, но на заре туманной юности остались отмороженными где-то в сугробе, после очередной студенческой попойки. Жил вратарь и не тужил, играл за родную шахту, отгулы зарабатывал регулярно, и жена его за уши не таскала. А тут, как на грех, шахта на первенство области вышла, во многом благодаря нашему герою. И смех, и грех. Без него не сыграешь, и с ним не пустят.

Стена Плача

Мы не верим в Бога. Мы не верим в чёрта. Русский человек вообще ни во что и никому не верит. Только сказкам. Если ему рассказать красивую сказку, он пойдёт на штурм Зимнего дворца и Белого дома. Он отдаст вам последние деньги, и не спросит зачем. Он отдаст вам свою бессмертную душу, и не потребует расписки. Ещё больше доверия у него к суевериям и приметам. Причём безразлично, приметы это языческие или ведические, по фэншую или ещё по какому... Причём, к чужеземным приметам и религиям доверия всегда больше...

Чугунная голова

Сейчас пошла мода называть скапитализденные у народа шахты именами православных святых. Наверное, чтобы небесный покровитель защищал срамное место новоявленных хозяев от налоговой и рейдеров. А может, и ещё с какой корыстной целью. "Крыша", так сказать.
При Советской власти шахты называли "Красногвардейская", " Имени 25 партсъезда", "Красная звезда". Иные времена, иные ценности. Правда, если иногда бухавший с работягами простой советский инженер вдруг выбивался в министры угольной промышленности, а то и повыше, шахту могли назвать и его именем. Посмертно. Смотрите, мол, и вспоминайте, какие люди кушали-с водочку в вашей нарядной.

О лизинге...

Нет ничего нового в этом мире...
Всё суетимся, придумываем новые и новые способы облапошить ближнего... А ведь буквально всё на свете давно придумано до нас. Нужно только правильно интерполировать это в нашу действительность.
Вот возьмём, к примеру, лизинг. Вы что, всерьёз думаете, что его придумали банкиры? Чушь собачья! Нет, конечно, если порыться в справочниках (чего я делать не собираюсь, потому что всё равно не поверю, ибо знаю настоящего автора...), то можно даже найти имя негодяя, присвоившего чужую идею. Но это только несчастный плагиатор...

Серебряный призрак

Утром Харьков встретил нас проливным дождём, который шёл пол-дня и провожал на обратном пути до самого Изюма. Проехали Изюм, пост ГАИ... Дорога была непривычно пустынна, лишь далеко впереди за плотными струями дождя едва можно было различить два автомобиля. И вдруг совершенно бесшумно на дикой для этой погоды скорости нас обгоняет тяжёлый мотоцикл-одиночка. Я не успел рассмотреть мотоциклиста даже в спину, как он уже скрылся там, где идущая вгору дорога смыкалась с мутным горизонтом. Машинально глянул на спидометр - больше сотни. Ещё подумалось - да, эта пуля сегодня в "молоко" не улетит...

Три медведя

Жили-были три медведя.Двое так себе, а третий дурак, хоть и братом им приходился. Держали старшие братья пасеку, а на младшем,д ураке, воду возили - пчёл напоить, лапы вымыть. Напоят пчёл, наедятся медку, лапы вымоют и спят под берёзой. Пчёлы жужжат, дурак пятки щекочет и мух отгоняет - благодать!
На этом бы и сказке конец, да услышали братья от одного козла, что в городе Лесная Академия открывается. И очень уж им захотелось в своей семье учёного медведя заиметь.

Иванушка-дурачок и Золотая Рыбка

Поймал Иванушка-дурачок Золотую Рыбку. Взмолилась Рыбка - отпусти меня, Ваня, любое желание исполню... Ну, дурак, он и есть дурак. Надоело мне, говорит, бриться кажен день. Сделай чего-нибудь, отпущу. Ну, Рыбка и сделала...

Коля Большой и Володя Маленький

Давно прошли те времена, когда в степи вырастала новая шахта: не так, как дома - ввысь, а сначала вглубь, и лишь потом рядом начинал расти террикон, и за жизнь шахтёрскую недолгую вырастал порою повыше многих теперешних небоскрёбов. Как дерево, сначала пускала корни, а потом набирала мощь и силу. Позже шахта обрастала убогими домишками шахтёров, которые старались поселиться поближе к своей каторжной работе, чтобы не тратить лишние силы на дорогу; домишки сливались в посёлок, и в конце-концов несколько таких посёлков образовали Юзовку, нынешний Донецк.

Гонтарева Людмила

Последним поколениям советских

выпускников посвящается

ПОСЛЕДНЯЯ ЧЕТВЕРТЬ

Повесть для детей и родителей

1

Солнечный луч упрямо светил в окно класса, где в мрачном унынии томилось тридцать живых душ и ещё одна в лице классного руководителя, которая заунывным голосом пыталась (в рамках школьной программы) привить подрастающему поколению любовь к знаниям. Подрастающее поколение считало себя вполне выросшим, и поэтому торжественный монолог Веры Сергеевны качался в воздухе инертным облаком совершенно безвредным для окружающих. Чтобы как-то скрасить потерянное время, народ тихонечко развлекал сам себя. Кто-то выполнял домашнее задание, девчонки за четвертой партой листали последний номер «Бурды». Сидящие сзади Антонов и Совенко сверлили их карандашами, мягко требуя поделиться средствами массовой информации. Булкин написал записку любующейся собой Равликовой: «Свет мой, зеркальце, скажи…», а внизу пририсовал жуткую физиономию с косичками и рогами – теперь он маялся, не зная, как передать ей сей шедевр.