* * *
Бореи
и Гипербореи,
и
вечности призрачный свет…
Запутать
всё очень очень умеет
смышлёно-мудрёный
поэт.
«Мысля»
в нём зажата, как жало.
Сочувствуя,
в рай или в ад
я
каженный день провожала.
А
многие – мимо глядят…
Неправда,
что это не страшно:
жизнь
выжать, как впрочем и жить.
Ах,
правдой наотмашь не дашь, и
хоть
«и» на строке удержи!
Назло
не злоупотребляя
пустых
философий словцом,
слабо
обличить негодяя,
личину
найти под лицом?
Сворачивать
вбок? Я ли, ты ли?
И
вот, ёли-пали, увы –
в
скорбящей душе опостылев, -
империя
«мовной» молвы.
Последние
из могикан, и
что
гирло реки, что лиман, -
упрямо
заносит песками
и
солнцем сжигает весьма.
Мысль
тонкою стрункою рвётся,
и
сколько о том не пиши,
блестит
отражение солнца
в
чернеющей бездне души.
В
последней инстанции истин,
пирожник,
сапожник ли кто –
искомо
касание кисти,
дрожания
лиственный ток.
Так
видно на Патмосе диком,
безлико
накачан иль пьян,
обсказывал
божии лики
и
строки клепал Иоанн.
Насмешливо
или сурово
нам
жизнь обрубает лета,
но
мысль, облеченная в слово
вновь
будет над кем-то витать.
И
стройность в усталости видя,
вверяясь
добру или злу,
прости,
если чем-то обидеть
успела
на первом углу.
Но
мы ведь покаместь - живучи!
С
весомою разницей лет
на
встречу сподобил нас случай.
Спасибо,
что есть ты, Поэт.
|