Мы… Нет, подожди, не время, слышишь, постой, не надо.
Мы… Мы все равно успеем! Мы… Мы придумаем город.
Будет Порт-Артур, осада. Нет, будут танцы, пьяные ядом!
Поцелуй у ворот, быстрый, ворованный. Поднятый ворот.
Будет осень. Ровно двадцать три ноль без палочки восемь.
Лабиринты висячего сада, холод пальцев – не взглядов.
Будет ливень. Месяц. Год. Больше! Захлебнувшись, Осипа –
сипло, сбиваясь шагом. «Я так рад…», «нет, это я так рада»:
руки сплетаются виноградом, обвивают стволы, кирпичные
стены – по-кошачьи бродяче-рыжие, пахнут булочной.
Ночь прилипает листьями. Мы… Мы ведь привычные,
нам ли стерпится-слюбится с бесконечными улочками?!
Мы… Мы сделаем наш город героем. 1965. Севастополем!
Мы… Мы никого не впустим. Мы поставим на стражу
флюгер – нинью, добравшуюся в наш порт автостопами.
Мы паруса ей сделаем – пиратски трубочистной сажей,
рваными, в зиму служащими покрывалом, только не алыми.
Сегодня называй меня только по имени. Имя – Ремедиос.
Мы… Мы станем бродягами в серых рубахах. Усталыми.
Ты станешь на «доброе утро» хмыкать в бороду: «виделись».
Мы… Мы все покроем песком – слоем желтого времени.
Будем часы отмерять по солнцу, палящему солнцу пустыни.
И ответом на все будет: кто-нибудь, как-нибудь, где-нибудь.
Ты построишь дом на высохшем дереве. Я рожу тебе сына.
Мы… Мы потом осядем на дне – в маленькой дикой вилле.
Будет Thanksgiving Day, печенье, кресло-качалка, камин.
Мы… Обещаю тебе, ты ведь выдержишь, ты ведь сильный!
Вот тогда мы придумаем город. И назовем его: «сплин».
|
