Такая
мода письма в никуда
…Такая
мода: письма в никуда. Сидишь и пишешь,
сам себе, как – шиза :) О ерунде кровавого
суда, о низком старте с белого карниза.
Об
умерших /конечно – хорошо/, а о живых
небрежно и некстати… И пиво пьёшь… а
пишешь, что – пишо. И в троны трансформируешь
кровати.
В
твоём письме красиво жгут мосты и раны
терпят килограммы соли
и
в рамах тебе - видятся кресты /а их ленивый
только не мусолил/
В
наушниках остатки кумпарсит. По клавишам
– танюхе, петьке, ваське , так пишешь –
«кто? Иуда? Да – висит…))) как миленький
висит до ночи в аське… А Бог давно
оффлайн… и коньяка две капли…в общем
дело очень плохо…»
И
так легка писателя рука и буковки с
проворностью гороха из пригоршни на
белые листы «святого» Word’a… что тебе
бумага?!
И
снова в рамах высятся кресты, и шторы
реют краешками флага…
Ты
– Сказочник.
Поэт
Поэту – друг! …до выявленья в мебели
скелетов, до странно-недопитого – «а
вдруг…», до женщины, до первых пистолетов…
До
форума… а в трауре тех лент смешная
категория наезда… и выключая комп, ты
из легенд вразвалочку выходишь из
подъезда.
Вот
это – жизнь.
И
Тот, Кто создал нас, без сожаленья
скручивает лассо. А при тебе извечный
адидас, внутри – два чая, вермишель и
мясо.
И
ты ни сном ни духом про - пишо. Да потому
что вырос – там, где надо… где слишком
отличалось «хорошо», попахивая мойвою
и адом.
Строчи
письмо… любой большой звезде, пылинке,
или сам себе на сдачу. Твой адресат живёт
почти - везде… Он глух и слеп… и на твою
удачу ещё и нем, /не только когда ест/, а
потому и спорить ему тяжко, что в окнах
твоих – РАМЫ, а не крест, что твой бокал
– зелёная баклажка.
У
задней мысли отрастает хвост, она хоть
и не ящерка, но всё же: не думаешь – какой
к едрене мост сжигаем мы, когда уходим.
Может так вдребезги прощаясь, легче
жить, в своей глухой красивенькой печали,
достраивая строчек этажи, с крылечком
троеточия в начале.
Такая
мода – письма в никуда… А тут в - куда,
но – мимо, мимо, мимо… Как будто это ты
уже – звезда… и глух и слеп и нем
неумолимо...
| 
