ПАУК
В
моем правом полушарии живет паук.
Он
свил себе гнездо из моих идиотских
мыслей,
Из
твоих истерик и моих разлук.
Чтобы
его извести, я ем анальгин и лук.
У
него восемь ног, и на каждой из них —
каблук,
Острый
и грязный,
Которым
он целится в мой воспаленный мозг
И
какой-нибудь нерв обязательно лопнет,
Как
заржавелый трос.
Каждое
утро у паука физкультура — подтягивание
и кросс,
Поэтому
каждое утро я просыпаюсь
С
заложенным правым ухом.
Я
говорю ему: "Милый, родной, зараза,
Неужели
ты веришь слухам,
Нелепым
сказкам, волшебным фразам,
Предзнаменованиям
и прочей там ерунде?
Все
это глупости, как хождение по воде".
Он
молчит.
Я
срываюсь на крик, матерю его,
А
потом захлебываюсь в хриплый шепот.
Он
выслушивает меня до конца
И
под ритмичный сердечный топот
Начинает
свой монолог.
"Какой
же ты, все-таки, — говорит он, — лох,
Если
и вправду думаешь,
Что
я от тебя избавлюсь.
Да,
именно Я от тебя,
Потому
что весь твой истеричный аналог травли
Меня
привлекает в тебе все сильнее с каждым
апрельским днем.
Пожалуй,
я сделаю ход конем
И
объясню тебе пару простых моментов.
Во-первых,
не думай, что я безвреден, —
Я
опаснее пистолетов
И
страшнее сплетен.
Ты
не забудешь меня ни зимой, ни летом.
Во-вторых,
я открою тебе секрет —
Ты
не уникален.
Я
прихожу к каждому — в разных обличьях,
правда,
Но
даже Сталин
Меня
боялся, когда стоял во главе Империи.
А
мне нравилось с ним беседовать о Молотове
и о Берии,
Правда,
это вне моей компетенции, но меня это
забавляло.
В
общем, не думай об уникальности,
Здесь
уникальностью даже и не воняло.
А
в-третьих, тебе, пожалуй,
Будет
интересно выяснить мое имя,
Уверен,
от этого ты станешь на порядок мной
одержимей.
А
зовут меня не Легион
И
уж тем более не Иегова.
Глупые
мальчики называют меня Огнем,
Глупые
девочки именуют меня Любовью".
Паук
заканчивает монолог,
Достает
зажигалку и прикуривает сигарету.
Но,
несмотря на весь свой высокопарный
слог,
Паук
начинает чахнуть и умирает к лету.
| 
