Куда
ты скачешь, гордый конь, И
где опустишь ты копыта? А. Пушкин
То ли нервы,
то ли нравы, То ль не правы мы с
Петром: Отступаем из под Нарвы, Севастополь
предаём. Кровью политы обильно, Русской
кровью, те края. Где вы Ревель, Рига,
Вильно — Вся Прибалтика твоя? И не
всадник ты чудесный — Бомж, не выпивший
с утра: Эрнст какой-то — неизвестный
— Сляпал нового Петра. Или тот грузин
столичный, Иль Шемяка — негодяй,
— Непристойно, неприлично, Разберёмся
погодя… И «Персона восковая», И
похмельный этот псих Промолчали, не
вставая С мест насиженных своих. Только
третий, что на гребне Набегающей
волны, Самый дерзкий, самый гневный Страшно
глянул с вышины. На торгующих
людишек, Рэкетиров и дельцов, На
звереющих мальчишек И чиновных
подлецов. Конь повёл зелёным ухом. Царь
вскипел: — Едрёна мать! Город
Санктом-Петербурхом Запрещаю называть!
— Глянул Пётр на всю Россию, От
Камчатки до Карпат, И позора не
осиля, Стал сутул и виноват. Над
прославленной рекою Он поник и
загрустил, А потом махнул рукою… Конь
копыта опустил.
