*
* *
На
этой воле, где два простора
так
тяготеют враждой друг к другу,
что
незаметно их двоемирье, —
там
сварой мертвых объята свора,
пьют
безучастных богов по кругу,
и
нет незваных на этом пире.
Спроси
у Господа, где твой Каин,
где
брат по спорищу и по смуте,
брат
по вражде или враг по крови?
Пока
он брошей и неприкаян,
он
— твой двойник по несчастной сути,
он
— тот же ты, но в запретном слове.
Верблюда
помнят, а разве Царство
в
ушке игольном застрять не может,
когда
б решилось пойти навстречу?
Запретный
плод облечен в лекарство
от
тех сомнений, что жизнь итожит,
но
где он спрятан, я не отвечу.
А
там, где ревности нет в помине,
где
все друг друга давно простили,
где
нет ни правых, ни виноватых,
благословенье
твоей пустыни
к
тебе придет без твоих усилий,
не
осуждая тебя в утратах.
|