Такую ночь не выбирают – Бог-сирота
в нее вступает, и реки жмутся к
берегам. И не осталось в мире света, и
небо меньше силуэта дождя, прилипшего
к ногам.
И этот угол отсыревший, и
шум листвы полуистлевшей не в темноте,
а в нас живут. Мы только помним, мы не
видим, мы и святого не обидим, нас
только тени здесь поймут.
В нас только прошлое осталось, ты
не со мною целовалась. Тебе страшней
– и ты легка. Твои слова тебя жалеют. И
не во тьме, во мне белеют твое лицо,
твоя рука.
Мы умираем понемногу, мы
вышли не на ту дорогу, не тех от мира
ждем вестей. Сквозь эту ночь в порывах
плача мы, больше ничего не знача, сойдем
в костер своих костей.
